Отправлено: 04.12.09 04:34. Заголовок: To be or not to be the vampire? Here in what a question

Участвуют: Alec Volturi, Cecilia Volturi, Carlisle Cullen
Дата и место действия: октябрь 1920 года. Вольтерра. Замок Вольтурри.
Краткое описание: Известно, что даже у стен есть уши. Как бы то ни было, Карлайл узнаёт, что Алек всё же хочет на свой страх и риск обратить девушку, которую не так давно привёл в замок. Не понятно, что на этот счёт думает сама Чечилия, но подобное решение Алека противоречит всем моральным принципам Карлайла. Может быть, как-то ему удастся прояснить ситуацию и отговорить этих двоих от необдуманного поступка?

 Отправлено: 16.12.09 00:37. Заголовок: Звука шагов даже не ..

Звука шагов даже не было слышно, лишь порыв ветра коснулся влажных щёк, но Чечилия уже не удивлялась, она прекрасно знала способы передвижения вампиров. Девушка едва лишь успела открыть глаза, как перед ней уже сидел Карлайл. Она попробовала улыбнуться ему, но улыбка вышла жалкой и печальной:
- Простите меня…, - девушка тяжело вздохнула.
Лине было неловко от происходящего, ведь по сути она сама была виновата в том, что мирного прощания не вышло, зато скандал, кажется, тем самым был обеспечен.
Прикосновения рук Карлайла были мягкими, холод от вампиров Лина уже давно перестала ощущать, и только покрасневшие, немного стёртые запястья напоминали о том, что вампиры способны на жестокость. Хотя, впрочем, физическая боль была в десятки раз терпимее, чем душевная, которую Адела пыталась побороть в себе, закопать поглубже. Но как только Карлайл обнял её, Чечилия снова не смогла сдержать слёз, словно маленький ребёнок, который терпит до той секунды, когда его пожалеют.
- Доктор, я больна… И, наверное, даже вы ещё не изобрели способа лечения от этой болезни. Никто не изобрёл. Разве что, сама смерть. Я люблю. Я люблю Алека. Пусть он вампир, пусть для него я – пустое место, лишь игрушка, но я люблю его. Люблю больше жизни.
«Как же я без него?! Как?!» - билась в голове ужасная мысль.
- Я не представляю, как я буду без него. Только вот для него, пожалуй, это не проблема. Хайди всегда отличалась пунктуальностью, - девушка горько усмехнулась.
Кусая губы, девушка слушала Карлайла, и одному только богу было известно, как же Чечилия хотела оказаться сейчас на месте Хайди и помочь Алеку, не смотря ни на что она всё равно тянулась к нему.
«А цена его любви, оказывается, не так велика: бутыль портвейна да капля первой крови. Ох, ну, в чём же ты себя убеждаешь? Если бы ты так считала, то разве бы решила взять на память о нём запонку, которая была одета на нём тогда – в день вашей встречи? Выбросить? Ни-ко-гда! Имею же я право хоть на такую мелочь?»
Наконец попытавшись отринуть свои переживания, Чечилия чуть отстранилась и внимательно взглянула на доктора, когда он поднял её на руки:
- Карлайл, он…он что-то наговорил вам? – девушка не обладала слухом вампира, но обладала чуткой человеческой душой, которая многое могла ощутить. Она покрепче обвила тонкими руками шею Карлайла, и тут же перед мысленным взором возник Алек. Её Алек, девушка лишь тяжело вздохнула.
«Как я хочу сказать «Прощай на век»,
Но слаб мой дух и сердцу не прикажешь
Я буду ждать, и верить много лет
Что он когда-нибудь мне «Здравствуй» скажет»
- Куда мы направляемся? – едва успела спросить девушка, как почувствовала, что пути назад уже нет, а впереди только жизнь. Жизнь светлая, беззаботная, рядом с новым «отцом», но там не было Его… не было Алека, и к этому девушка была не готова, борясь с собой, со своим неверием, ведь ей ясно дали понять, что её любят только на закуску. Но душа отчаянно кричала: «Не верю!» И попробуй тут смирись.

 Отправлено: 18.12.09 02:22. Заголовок: На смену жажде пришл..

На смену жажде пришла опустошенность. Хайди великолепно выполнила свою работу, жертва была отменной, жажда утихла. Он откинулся на подушки, заложив руки под голову. В голове звучали слова Карлайла, испуганный голос Чечилии и его собственный. Что, чёрт возьми, на него нашло?! Тогда и сейчас...
Он видел гнев в глазах Карлайла, прекрасно понимал какую обиду нанёс, только тогда ему было всё равно. А сейчас... сейчас хотелось, чтобы Карлайл не сдержался, и покончил раз и навсегда с его никчемной жизнью. Кем он стал? Рукой закона? Карателем и... бездушной игрушкой в руках старейшин. До сих пор Алек не имел ничего против этого. Его даже забавлял сей факт, приносил особое удовлетворение.
Убийца. Да, он убийца, стал им пару веков назад и никогда не жалел о своей судьбе. Жалость - доля слабых. Не жалей ни себя, ни врагов своих. Он вспомнил Лину, нежную кожу её рук, сжатых мёртвой хваткой. Он мог убить её, не подоспей Карлайл вовремя. Она была такой маленькой, славной девчушкой. Лекарь обещал дать ей образование. Какова же судьба, останься она на улице, Лина могла надеяться только на удачный брак или же на работу посудомойки. Ей же посчастливилось повстречать вампира, остаться в живых и сбежать с особенным из них. Плутовка.
Он резко сел на кровати, взгляд упал на вторую половину ложа. Обычно она спала там, такая прекрасная, словно ангел. Он провел рукой по подушкам и одеялу, её тепло уже успело рассеяться. Лишь воспоминания грели душу вампира. Возможно ли такое? И у него есть душа? И быть может наличествует сердце, способное ожить, пусть даже беззвучно.
- Лина..., - беззвучно произнес он её имя.
Казалось, стоит закрыть глаза и просто увидеть - её улыбку, сияние глаз, шелк волос, изгибы фигуры. Он протянул руку и видение рассеялось. Безумие. Он одернул себя в мыслях. Там вдали от них, от него, она найдет своё счастье, быть может и любовь.
Дни и ночи проносились одним мгновением - ожидание, слежка, поручения, задания. Старейшины следили так же и за Карлайлом, о каждом шаге лекаря докладывали. Алек прекрасно знал о местонахождении Лины, но старался не замечать докладных на сей счет.




Солнце зашло за горизонт, Алек замер напротив дома Карлайла. Что он здесь делал? Зачем приехал? Ответа, полностью удовлетворяющего его гордость, так и не пришло на ум. Вот старейшины позабавяться, когда получат донесение о его блужданиях у дома лекаря. Он на миг показался себе глупым мальчишкой. Ещё только осталось добавить букет полевых цветов, пылающий мечтаниями взгляд, странную улыбочку - образ будет законченным. Захотелось развернуться и уйти. Тем не менее он постучал в дверь. Вежливость, наверное, хорошее качество. Нужно ли оно было сейчас? Пожалуй, да.

 Отправлено: 19.12.09 20:46. Заголовок: Все вопросы девушки ..

Все вопросы девушки остались без ответа, лишь ветер свистел, нарушая звенящую тишину, пока Карлайл мчался прочь из Италии. Стальной хваткой он держал ее на руках, прижимая к каменной груди, внутри которой сейчас в клетке сомнений билась душа. Правильно ли он делает, забирая ее отсюда? Не будет ли она счастливее рядом с вампиром, который вот-вот убьет ее? Такие мысли посетили доктора в тот момент, когда Чечилия прижалась к нему и произнесла несколько откровенных фраз. Такое чувство, словно его окунули в ледяную воду, ведь все, что он делал для нее, оказалось напрасным. Зря он распинался перед старейшинами, зря говорил с циничным Алессандро. Все было бесполезным. Она любила этого вампира. Или все-таки эмоции говорили в ней, и то была не любовь, а лишь мимолетный страх за юношу, помноженный на жалость и растворенный его нечеловеческим обаянием? Каллен не знал, и от этого становилось все тяжелее, с каждым пройденным километром. В один момент он чуть не остановился, чтобы дать Лине выбор: вернуться обратно, и тем самым она снимает с него обязательства защищать ее, и больше они не увидятся, либо идти дальше, к новой жизни.
Какие же все-таки странные существа эти люди. Играют со смертью, ставя на кон самое ценное, что у них есть – свою жизнь. А жалеть уже будет поздно, в раю или аду, неважно, обратно дороги нет. Есть только остановка на вечность в получеловеческом состоянии, в котором находился он. Как правильно подметил Алек, чужой среди своих, среди людей, одиночка, ни на кого не похожий. Ошибка Господа? Презрение к самому себе вновь просыпалось внутри после долгих лет забытья. Когда-нибудь, когда он окончательно потеряет надежду на то существование, о котором мечтает, тогда он все-таки найдет способ умереть.
Пару раз они сделали остановку, в небольших деревнях, где Чечилия могла перекусить в по-домашнему уютных трактирах. Карлайл заказывал столько разнообразных блюд, что девушка едва справлялась с ними, и по-прежнему молчал, глядя куда-то мимо девушки, полностью уйдя в себя. Лишь во время ужина он коротко объяснил, что они направляются в Париж, где их уже ждет собственный дом, а через пару дней он пристроит Чечилию в старшие классы лучшей школы столицы, чтобы она смогла подтянуть свои знания до необходимого уровня для поступления в университет. Он говорил спокойно, мягко, но как-то отреченно и потерянно.
К утру, на рассвете, путешественники достигли заветной цели. Уставшую в пути девушку Карлайл заботливо оставил в ее спальне, прикрыв одеялом и бесшумно покинув комнату. Весь день они гуляли по Парижу, совершая разнообразные покупки и просто рассматривая город. К обеду доктор уже приободрился, настроение постепенно поднималось, и с еще большей заботой он обращался с Линой. Первый день промчался так быстро, что домой они вернулись с заходом солнца. Еще издали приметив чей-то силуэт у входа, вампир напрягся, сосредоточенно принюхиваясь, пока ветер наконец не принес с собой запах Алессандро.
«Быстро же ты проголодался снова.» - он внимательно посмотрел на девушку, остановился перед лужайкой их дома и тихо произнес, кивнув в сторону юноши:
- Он пришел к тебе, Лина. Иди… А я пока отнесу наши покупки.
C места Карлайл не сдвинулся, желая убедиться для начала, что никаких дурных намерений на этот раз Алек не имеет. По правде говоря, доктор был не в восторге от того, что Волтури заявился к ним. Чечилия только начала осваиваться в новой жизни, а он снова опутает ее разум своим обаянием и...
"Что ж, что будет, то будет. В конце концов я не могу спасать все тела и души... Я всего лишь врач, а не Бог. "

 Отправлено: 19.12.09 22:29. Заголовок: С заботой Карлайла д..

С заботой Карлайла даже самое непростое путешествие становилось гораздо легче, поэтому девушка довольно легко перенесла не совсем обычную дорогу до Парижа. Только вот чувство, что разговор Карлайла и Алека зашёл куда-то не в то русло и причинил доктору массу переживаний, не покидало девушку. Поэтому, Лина по мере возможностей старалась не упоминать об Алеке, Вольтурри и иже с ними, и пыталась хоть как-то тёплым словом или же делом отвлечь того, кого мечтала по праву назвать собственным отцом.
Но Чечилия очень часто жалела, что жизнь научила её бояться выражать свои истинные чувства, и как только девушка пыталась высказать то, о чём думала, чем была полна её душа, то сразу получала от судьбы звонкую пощёчину. Так было с Алеком, так было и с Карлайлом: она понимала, что её любовь к Алеку, может на взгляд доктора сделать всё, на что он пошёл ради неё бессмысленным и ненужным. Но это было совсем не так. А как сказать, как дать ему это понять, девушка не знала.
Она долго думала, ночью, пытаясь найти ответы на интересующие вопросы. И находила их, только, увы, не самые весёлые. Она знала, что чувствовать перед Карлайлом вину за любовь к Алеку глупо, потому, что приказать себе не любить его она не могла, зато, хоть немного, но помогало самовнушение. По тысяче раз она твердила себе, что Алеку она не нужна, что он не любит её, что не хочет видеть…Душа терзалась, билась, но вынуждена была замереть, затихнуть, имея право скинуть оковы забытья лишь в музыке. Девушка была готова сколь угодно учиться, но чтоб только иметь возможность стать певицей и посвятить этому всю свою жизнь.
Дом в Париже был просто великолепен, и девушка не могла не выразить своё восхищение Карлайлу. Пока они гуляли по городу, Чечилия беседовала с Карлайлом, расспрашивала его обо всём, что видела и чувствовала себя почти счастливой. На обратном пути Лина уговорила Карлайла зайти в музыкальный магазинчик и выбрала нотный клавир с романсами зарубежных композиторов.
- Знаете, Карлайл, вы так много делаете для меня, - Чечилия положила ему на плечо свою белокурую головку, - Ох, я говорю это уже в сотый раз. Но сказав и в тысячный, я не смогу выразить всего того, что чувствую к вам, - девушка замолчала на несколько мгновений, подбирая слова, - Наверное, вы единственный, к кому я испытываю трепетную любовь, как к собственному отцу. Нет, не тому, который был, - Лина подняла глаза на доктора и чуть заметно улыбнулась, - А как к настоящему. Вы – часть моей жизни. Только я – непослушное дитя, но знайте, что бы ни случилось, я не смогу изменить к вам своего отношения, ровно также, как не смогу разлюбить Алека, - она потупила фиалковый взгляд обратно в клавир и замолчала на некоторое время не отпуская руки Карлайла.
- Карлайл, взгляните, - довольная девушка потянула доктора за рукав, улыбаясь счастливой улыбкой, - Здесь даже русские романсы есть… и перевод…
Лине не терпелось, и она листала клавир прямо по пути к дому, начиная петь романс прямо с листа. Несколько мгновений девушка сосредоточенно смотрела в ноты, а потом запела.
- Я всё ещё его, безумная люблю. При имени его душа моя трепещет..., - высокий и чистый голос девушки был прозрачным по звуку и удивительно полётным. Сама того не понимая, она нашла тот романс, который отражал состояние её израненной, метающейся души настолько полно, что специально искать краски звучания и не требовалось. Звуки чарующего голоса летели вместе с лёгким ветерком, и не требовалось даже никакого аккомпанемента, ибо музыка души не нуждается в дополнительных красках – она самодостаточна.
Чечилия даже не поняла сперва, почему Карлайл довольно резко замер, и лишь когда он заговорил, голос девушки оборвался и растаял на высокой, парящей ноте. Фиалковый взор удивлённо обратился к Карлайлу:
- Алек… он здесь?
Она не верила своим глазам, зато верила Карлайлу не только обладающему превосходным зрением вампира, но и правдивостью.
Лина взглянула на дом, на того, кто стоял у входных дверей, сердце её забилось с такой силой, что она испугалась – вдруг Карлайл или ещё того хуже, Алек, услышат этот предательски-взволнованный стук.
«Что он здесь делает? Что ему нужно?» - сердце предательски сжалось, - «Неужели Вольтурри стали экономить на пропитании?» - девушка нерешительно сделала пару шагов по направлению к дому, и вопросительно обернулась на Карлайла.
«У меня, пожалуй, сейчас два варианта. Либо я впадаю в истерику и одна никуда не иду – это легче. Либо…» - девушка тяжело вздохнула, и разгладив подол того самого фиалкового платья, зашагала навстречу к Алеку.
- Добрый вечер, Алессандро…, - подходя, негромко поздоровалась Чечилия, - Что вас привело сюда? – тон голоса Лина пыталась сделать сдержанно-приветливым, словно он был для неё чужим, мысленно умоляя всех святых, чтобы Алек не слышал её пения, впрочем, шансы на это были едва ли выше ноля.
- Неужели обнаружили пропажу? – осведомилась девушка, склонив голову на бок, - Или же… впрочем, пока я теряюсь в догадках, не лучше ли нам зайти? Насколько я знаю, вы не очень любите прогулки на свежем воздухе… – девушка сделала ещё пару шагов, поравнялась с Алеком, и чтобы открыть дверь, пришлось оказаться к нему так близко, что от знакомого, до боли родного запаха захватило дух, девушка так и замерла рядом с Алеком, забыв, ради чего пыталась пройти мимо.

 Отправлено: 25.12.09 05:53. Заголовок: На стук никто не отв..

На стук никто не ответил. Если не считать голосов вдали, таких знакомых, что их вряд ли можно было перепутать. Он не стал оборачиваться, продолжая ожидать хозяев у двери. Глупость ситуации сводила его с ума. Последней каплей стали слова из песни, пропетые Чечилией. Из неё могла выйти неплохая певица и быть может оперная дива. Карлайл дал ей новую жизнь, даровал свободу, выпустив птичку из клетки. Теперь она летает возле доктора и щебечет ему. Она была счастлива, счастлива вдали от них, вдали от него. Что ж, я привык быть мрачным вестником, обрывать крылья птичкам, подобным ей.
Приди он позже, мог застать другую картину - семейную идиллию, веселый смех и запахи приготовления пищи смертных. Он врывался в чужой мир, разрушая его. В глубине души он жаждал разрушить их мир, их псевдоидиллию, напускное счастье. Он не мог видеть их вместе, просматривать отчеты об их прогулках, завтраках, обедах и ужинах. Чёрт возьми, его бессмертное тело разрывали противоречивые чувства, проснувшиеся по их милости. Бездушный демон оказался способен на человеческие эмоции, как занятно, смешно, безрассудно, безумно.
Алек ухватился за новые ощущения, странные чувства - за хрупкую соломинку жизни. Ново, захватывающе, удивительно - он не мог описать всех эмоций, охватывающих его, он просто жил.
Краем глаза он уловил движения возле дальнего угла дома. Она шла к нему одна. Как странно, Карлайл отпустил её, пусть даже и остался наблюдать с расстояния. Должно быть ждёт очередной вспышки жажды и не мудрено... Легкий сладковатый запах окутал его. Её голос стал холодным, но сердце учащенно билось противореча напускному безразличию.
- Здравствуй, Лина, - тихо произнес он, - Карлайл некогда приглашал меня навестить вас, я не преминул воспользоваться столь любезным приглашением. Или я не желанный гость? - на его лице появилась улыбка и тут же исчезла, - Если так, мне лучше не входить в ваш дом. Ты хочешь... чтобы я ушел?
Она была так близко, так соблазнительно близко, Алек с трудом сдерживал себя, сохраняя хладнокровие. Он коснулся её руки, забирая ключ. Дверь с легкостью поддалась, впуская их внутрь.
- Привычки порой меняются, Лина, а иной раз и кардинально. Позволь, - он подал ей руку и первой провел в дом. - Расскажи, как прошли эти дни. Чем вы с Карлайлом занимались?
Он прошел в дом следом за девушкой, бегло осматривая обстановку. Не сказать, что шикарно, скорее комфортно и практически идеально. Алек сомневался, что доктор позволит им побыть наедине даже минут десять. Ведь Карлайл уже успел убедиться в привычках Вольтурри и его в частности. Лина могла стать жертвой его жажды ещё тогда, и время вряд ли что сможет изменить.

 Отправлено: 28.12.09 02:58. Заголовок: Его голос, его улыбк..

Его голос, его улыбка, да и вообще, само присутствие Алека действовало на Лину странным образом, поселяя в душе девушки двоякие чувства. С одной стороны она не понимала, зачем Алессандро делает всё это, зачем снова здесь, и неужели у Вольтурри так плохо кормят, что за личным провиантом надо бежать аж до Парижа. Или же это в Алеке говорило ещё и чувство собственности? С другой стороны, сердце девушки переполняла такая нежность по отношению к этому вампиру, что, порой, казалось, даже камень бы не устоял, узнай он, насколько велика сила любви этой хрупкой девочки. Он опьянял, кружил голову, но в то же время заставлял смотреть на мир шире, дышать полной грудью и чувствовать ярче. Душа начинала полниться звуками музыки, столь же необъяснимыми и завораживающими.
- О, да, Карлайл всегда очень добр и любезен со всеми, - кивнула Лина, даже не думая иронизировать, - А как Вы считаете, Алек, разве я настолько вежлива, чтоб открывать перед нежеланными гостями дверь и вообще предлагать им войти? – чуть изогнув вопросительно брови и продолжая безотрывно смотреть на Алессандро, поинтересовалась девушка.
«Алек, Алек, как ты можешь спрашивать подобные глупости? Или ты не помнишь, что говорила я тебе?» - с досадой подумалось девушке.
Его прикосновение, такое лёгкое и прохладное… Наверное, только сейчас Чечилия полностью осознала, как скучала по нему. И хорошо, что Алессандро забрал ключ, потому, что руки девушки немного задрожали и самой открыть дверь явно бы не вышло. Лина боролась с желанием обнять прямо здесь Алека и так и замереть, не шелохнувшись и боясь, что он вот-вот растворится лёгкой дымкой, как мираж.
- Благодарю, - после секундного колебания девушка подала руку Алеку, переступая порог, - Позволь узнать, и какие изменения претерпели твои привычки за последнее врямя?... – едва успела спросить Лина, но волнение и природная грация газели, не животного, а грузовой машины, проявляющаяся в такие моменты, в очередной раз сыграли злую шутку. Запнувшись об порог, Чечилия не удержала равновесия и полетела прямиком на Алека.
В результате картина была ужасно живописной: впервые за всё время ей удалось сбить Алека с ног и растянулись на полу они уже оба: Алек на ковре, а Лина на Алеке, накрывая его каскадом юбок и белоснежных кудрей. Впрочем, можно было поспорить ещё, кому из них приземляться было мягче.
- Ой…, - Лина подняла голову с груди Алека, мгновенно заливаясь краской, а тут ещё и ноты, которые она несла с собой, благополучно приземлились ей на макушку.
«Цирк уехал – клоуны остались. Чертовски мило! И как, скажите мне на милость, продолжать теперь с Алеком светскую беседу?» - Лина не знала, то ли плакать ей, то ли смеяться.
- Ну, как видишь, я до сих пор не могу освоиться в новой обстановке и запомнить, что тут пороги выше, чем в замке…, - попыталась пошутить Лина, улыбнувшись, и даже как-то забыв, что ей надо бы встать. Наверное, всему виной были ноты, вышибившие у неё последние остатки ума.