Отправлено: 29.09.11 21:06. Заголовок: Эффект первого впечатления (отыгран)

Дата: первые числа августа 2006 года
Место: Окраина города Форкса. По ходу пьесы герои перемещаются в лес
Участники: Alice Cullen, James
Сюжет: Вторая встреча Элис и Джеймса. Он случайно наткнулся в лесу на знакомый запах Элис и пошел по следу. Мрачное утро, постепенно начинает накрапывать дождь, превращаясь в настоящий ливень.

 Отправлено: 01.12.11 12:41. Заголовок: Элис скользила между..

Элис скользила между вековыми деревьями, поражающими неподготовленных толщиной и высотой стволов. Лес – это ее стихия, стихия охотника. Ее жизнь, вот эта, новая, которую ей предложили взамен чего-то иного, что так давно и так бережно скрывает ее память, началась в лесу. Не таком, как этот, но то тоже был лес. И тот, первый лес, навсегда закрепился в сознании ярким воспоминанием, полным непривычных звуков и запахов, полным красок и мелодий, естественных и настоящих, мелодий самой природы. А еще в том воспоминании была жажда. Первая, острая, казалось, скручивающая внутренности и мешающая связно мыслить. Да и мыслей-то не было, лишь желание утолить это беспрестанное, усиливающееся жжение. Затушить невыносимый пожар, избавиться от стискивающего грудную клетку огненного кольца. Сейчас она умела с этим бороться, а тогда – нет. Сейчас она так много знала, а тогда окунулась в мир, не понимая, что происходит вокруг, а главное, внутри нее.
В воздухе витали ароматы леса, еще не свыкшегося с мыслью о скором наступлении поры увядания, все еще по-летнему свежие и сладкие. Совсем скоро им на смену придут иные, - горчащие запахи осенней разноцветной листвы и дыма, холодные и колкие – северных ветров, и, конечно же, успокаивающие – дождей, которые день за днем будут затягивать небо серебристо-серыми облаками, притягивая его к земле. И, словно услышав мысли Элис, начал накрапывать дождик. Мелкие, точно раздробленные осколки стекла, капельки стучали по листве, ударялись о стволы деревьев, попадали на бледную кожу вампирши, путались в ее коротко остриженных волосах, скатывались по гладкой ткани ветровки. Она остановилась, прислушиваясь к звукам, которые менялись под воздействием меняющихся природных условий. Нет, сегодня не день охоты, доказательством тому служил золотистый цвет глаз, без намека на черноту, на открывающуюся бездну, полную выматывающей жажды и опасности для окружающих людей. Что она здесь делает? Почему именно здесь? Но Элис знала, что должна быть здесь. Именно сюда она должна была прийти, сюда вело ее сознание, притягивало магнитом некое внутреннее чутье. Но что здесь необычного? Что здесь не так? Обычный лес, привычный, даже в чем-то скучный. Никаких признаков присутствия кого-то еще. Никаких признаков, что здесь найдутся какие-то ответы на некие незаданные вопросы или же, наоборот, обнаружатся вопросы, на которые она может дать ответ. Ничего.
Ладонь прижалась к коре ближайшего дерева. Тонкие пальцы скользнули по шершавой, грубой поверхности. А потом сжались. Приближение видения. Острое и стремительное. И вот перед внутренним взором мелькают образы: жестокий оскал, незнакомый и знакомый одновременно; жесткий взгляд красных глаз, рубинами сияющих в предгрозовых сумерках, и еще чувство, опасности, исходящее от незнакомца. Жажда, желание обладания, безумство. Что это? Кто он? И почему внутри все так странно напряжено? Словно, она уже когда-то чувствовала подобное. Но что это за чувство? Тягучее волнение, смешанное с искорками страха, похожее на узнавание, и странное чувство, будто ощущение некой связи, которая была разорвана. Образ нити, некогда связующей, а ныне обугленной, обтрепавшейся и давно рассеченной пополам. Элис прижалась лбом к прохладной, мокрой коре дерева. Ей было плохо. Это чувство давно не было физическим, но кто сказал, что от дискомфорта на уровне чувств и ощущений легче? Она закрыла глаза, пытаясь понять, пытаясь лучше рассмотреть, найти ключик. И снова это чувство. Точно когда-то ее уже кто-то желал так. Вот так невыносимо, безумно и жестоко. И это вызывало странные эмоции. Но ярче всех была тревога. Надо было идти. Не зачем было приходить сюда. Больше всего сейчас Элис хотелось оказаться как можно дальше от этого места. В кругу семьи. Лес был ее стихией. Стихией охотника. Но сейчас ей казалось, что он вдруг стал враждебен для нее. Элис вдруг на мгновение ощутила себя жертвой. Но чьей?

 Отправлено: 01.12.11 21:04. Заголовок: Жизнь – постоянный б..

Жизнь – постоянный бег. Бег вперед. Бег наперегонки. Джеймс никогда не проигрывал. Ввязываясь в очередную авантюру, он всегда выходил победителем. И это при условии, что он не был одаренным вампиром. За все свои года существования, он повидал немало. Одаренные вампиры поражали воображение. Но даже дар не в силах был сдержать Джеймса. Ему нравились игры, ему нравилось менять правила по своему усмотрению, вводя себя в качестве джокера. Он получал удовольствие, удовлетворение от интриги и развязки. Он предпочитал оттягивать момент наслаждения, подцепив свою жертву и наблюдая со стороны. Страх, осознание, ощущение жертвой приближения смерти… Джеймс чувствовал себя режиссером душ, извлекающим нужны нотки боли из сердец жертв.
Джеймс остановился, втянул ноздрями воздух, кинул быстрый взгляд вверх. Тяжелые свинцовые тучи заволокли небо, грозясь вот-вот пролиться ливнем. Джемс провел плечами, стянул футболку, одолженную у одной из жертв, отбросил в сторону и продолжил свой безумный бег. Джеймс думал о Виктории, и об ее миссии. Она его предупреждала, что возможно, придется прибегнуть к крайним мерам. Но ему было все равно. Ему было хорошо рядом с Викторией, но она не партнер. Стремится, но… Им никогда не быть на равных. Если бы она заявила, что уходит, он бы пожал плечами и отпустил. Но она есть, и ему все равно. Он не удерживает рыжую искусительницу подле себя силой. И пока она сама решает оставаться, и он принимает ее решение. Просто потому, что это удобно. И их союз приносит определенные плоды, а отношения – интригу и некое соперничество.
Джеймс предпочитает ориентироваться по запахам. Он может с закрытыми глаза двигаться по лесу, и не опасаться внезапных столкновений с деревьями. Координация отменная. Благодаря своей вампирской сущности он был и аудиалом, и кинестетиком, и визуалом в одинаковых пропорциях. И все же воспринимал окружающий мир по запахам. Лоран любил отшучиваться по этому поводу, что у Джеймса – единственная в мире развитая до идеальности альфакторная система. Да, обоняние не подводило никогда.
Джеймс замер, осторожно потянув воздух. В сознании поднялась буря эмоций и воспоминаний, горло начало драть изнутри. А ведь всего лишь полдня назад унял жажду. Аромат, разлившийся в воздухе, будоражил и манил. Джеймс, ни секунды не колеблясь, последовал вслед за ним.
Он помнил ее. Еще человеком. Ее румянец. Ее хрупкость. Ее сводящий с ума аромат. Он считал, что воспоминания о ней, как и его неудача надежно похоронены в сознании. Но он ошибался. Достаточно было лишь напоминания, лишь тонкой ниточки, и он уже несется, словно аромат петлей сомкнулся на шее, и тянет.
Мэри Элис.
Джеймс остановился чуть поодаль, наблюдая сквозь листву за девушкой. Почти не изменилась. Такая же желанная. Вот только вдруг приоритеты изменились. Тогда он жаждал ее крови, теперь он желает ее саму. В несколько шагов, преодолев разделяющее их расстояние, Джемс толкнул Элис, прижал к столбу дерева, прильнул, отводя в сторону непослушные прядки волос и водя кончиком носа по изгибу шеи.
- Мое наваждение.

 Отправлено: 02.12.11 21:29. Заголовок: Элис погрузилась в с..

Элис погрузилась в свои мысли слишком глубоко, слишком сильно отдалась возникающим перед глазами образам, непозволительно просто отказалась от видения окружающей действительности. Непозволительно. Она слышала звуки движения, но не придала им должного значения. Резкий толчок, поворот. И вот Элис прижата спиной к дереву, а в шею ей утыкается лицо светловолосого вампира. На сотую долю секунды внутри вспыхнула трепетная надежда. Надежда на то, что это Джас, что он вернулся. Но погасла она еще быстрее. Она не знала ни этого запаха, ни этих рук, ни этого существа. Но выворачиваясь из крепкого захвата, крутясь под ним юлой, царапая ветровку о шершавую кору дерева, Элис уже знала, что увидит, когда посмотрит в лицо незнакомца. Образы, которые возникали в ее голове минутами ранее, теперь стали четче, яснее. Странная встреча, странные слова, произнесенные этим голосом. Ей чудилось в нем безумие, а еще алчность и желание. Желание такой силы, что пугало ее. Нехорошее, жестокое. Желание обладания, при котором не будет никакого обмена, никакого взаимодействия. Взять, подчинить, овладеть. Темные желания.
Маленькая и хрупкая на вид, она не могла взять силой в схватке с себеподобным, но могла рассчитывать на ловкость и скорость. Джаспер многому научил ее, и сейчас она воспользовалась этим, положившись на уроки любимого так же, как всегда полагалась на него самого.
- Кто ты такой и что тебе от меня надо? – вывернувшись, вскользнув, просочившись сквозь пальцы, звонко задала свои вопросы девушка, глядя на светловолосого. Дистанция. Она намерена сохранять дистанцию. Но необходимо выяснить, кто он. Необходимо понять, какого черта он забыл в ее видениях, и что он принес с собой оттуда, откуда явился. Картинки. Она привыкла видеть картинки, воспринимать мир образами, опираясь на зрение, - внутреннее и внешнее. И ей не хватало мужа, который видел его иначе, воспринимал иначе, на уровне эмоций. Умение Джаспера воспринимать эманации других существ, чувствовать их, понимать и менять, было слишком ценным, слишком необходимым. Особенно сейчас. Что бы он уловил, глядя на этого вампира? Что смог бы почувствовать?
Элис смотрела на светловолосого. Алчность и желание. Она не чувствовала, она видела. Это приходило к ней видениями, образами, и она считывала это именно с них, не с него. Она не умела считывать это с реальных существ, находящихся перед ней настолько хорошо, насколько это делал Джас. Но будучи неплохим интуитом и имея за плечами порядочный срок прожитых лет, вместе с которыми приходил опыт, она могла бы попытаться понять и определить, кто стоит перед ней и чего он хочет.
Золотистые глаза смотрели открыто. Она ждала ответа, вглядываясь в черты его лица. Она была готова сорваться с места в любое мгновение, если бы он сделал очередной выпад в ее сторону. Смутное, тягучее узнавание глубоко внутри, девушка списала на видения. Она не знала, кто конкретно стоит перед ней, но знала, что ничего хорошего он не несет с собой. Но они оба были вампирами, и это не позволяло ей предпринимать наиболее решительных действий, не выслушав его.
- Это территория моей семьи, - заметила Элис, не понимая, отчего вдруг ей так сильно хочется броситься прочь, убежать, укрыться. Она и раньше встречала других вампиров. И раньше вступала с ними в контакт. Но такого чувства, так сильно похожего на панику, никогда не испытывала. Жертва. Под взглядом этих красных глазах, ей чудилось, будто она жертва.

 Отправлено: 15.12.11 14:41. Заголовок: Джеймс прикрыл глаза..

Джеймс прикрыл глаза, втягивая ноздрями сладкий, будоражащий, дерущий горло аромат. Как будто не было столько долгих лет лишения, как будто вместо века, прошел день. Всего лишь день. Ее запах изменился, несомненно. Тогда он был ярче, слаще, вожделенней. Сейчас, когда она превратилась в вампира, стало гораздо проще себя контролировать. И все же он ее желал. Проводить губами по тонкой шее, касаться закрытых век, зарываться кончиков носа в густо пахнущую макушку. Обладать.
В прошлый раз, когда он встретил ее, уже, будучи вампиром и отыскавшей пару, Джеймс был в ярости. И испытывал облегчение – жива. В его памяти свеж тот образ вампира – врача из поликлиники, куда поместили Элис родители – который явился к Джеймсу, ухмыляясь. Он был полностью окутан ее ароматом, несомненно, уже испивший ее кровь. Джемс не помнил себя от ярости. Когда багровая пелена спала с глаз, он обнаружил, что изуродованное тело ненавистного вампира догорает, обугливаясь. Джеймс, не оглядываясь, покинул городок, пытаясь убежать от воспоминаний, от сладкого запаха, что отдавал на языке горьким прошлым. Он не смог до нее добраться, не смог заполучить. Неудача бесила. Он считал ее мертвой. Но она вернулась. Вернулась бессмертной. Дар свыше? Джеймс не верил в богов. Счастливая случайность? Сомнительно, очень сомнительно.
И лишь после того, как ее аромат перестал тревожить горло, как вернулась ясность ума, и прошел первоначальный шок, Джеймс понял, что ее существование – не случайность, а закономерность. Тот вампир намеренно ее обратил. Чтобы спасти? Что бы защитить, укрыть от него – Джеймса. Он осознавал это с поразительной четкостью. И если бы не испытанная ярость от поступка, не горе от осознания того, что жертва ускользнула буквально из хватки сковавших шею рук, он смог бы проследить цепочку событий, смог бы просчитать. Оставалось лишь корить себя за утерянное время.
В ту прошлую встречу, она выглядела… счастливой? Да, наверное. В ее глазах считалась нежность и любовь... направленные на спутника. Джеймс запомнил. За года он стал сдержаннее и хладнокровнее. Но, даже пытаясь жить по своим правилам, строя собственный мир, он помнил о ней. Он помнил ее.
- Мне ничего от тебя не нужно, - Джеймс широко улыбнулся. – Мне нужна ты.
Вот так просто. Ему нужна она. Целиком и полностью. В полное его распоряжение, признавая его право обладания. Так много? Так мало. Джеймс вновь приблизился к ней, медленно, намеренно вторгаясь в личное пространство.
Так значит семья? Виктория упоминала, что в этом районе проживает лишь один клан. Каллены. Желтоглазые любители животной крови. И она такая же. Когда ее запах окутывает разум, Джеймс забывает о мелочах, концентрируясь на самом главном. Действительно, ее глаза отдавали желтизной. Это ее желание не убивать людей вполне укладывалось в его выдуманный образ Элис. Это интриговало. Убивала ли она раньше, до того, как принять калленовский образ жизни? Наверняка. Джеймс подумал, что это будет забавно – толкнуть ее на опасный путь, потянуть за собой. Сможет? Вот он – новый вызов. Джеймс чувствовал возбуждение от заявленной игры.
- Я не причиню вреда тебе и твоей семье, - Джеймс окончательно сократил дистанцию, тронув ладонью ее скулу. – Если будешь хорошей девочкой.

 Отправлено: 16.12.11 22:53. Заголовок: Ирония или просто на..

Ирония или просто насмешка судьбы? Стоит ли вообще подбирать какое-то название для того, что происходило с ней в эту минуту и во все те предыдущие?
Элис смотрела в это лицо, подмечая все новые и новые детали. Ее память вообще была штукой своеобразной, часто затеняя многие воспоминания, а некоторые и вовсе блокируя. Наверное, это была очередная ее прихоть, то, что вампирша не сразу узнала блондина. Впрочем, она видела его вживую лишь однажды, да и не слишком была взволнована или воодушевлена той первой встречей. Тогда рядом с ней был Джаспер, умело определяющий эмоциональную составляющую общения, контролирующий и направляющий. И Элис не могла точно вспомнить, что чувствовала в тот момент. Были то настороженность и опаска или же беспечность и легкомыслие? Она не могла припомнить имени светловолосого, но его глаза, раскаленными углями горящие на бледном лице, не стерлись окончательно воспоминаний. Они были там все это время, но лишь сейчас Элис удалось связать воедино видения, приходившие к ней последние несколько дней и то, довольно старое по меркам людей, воспоминание о встрече. Эти глаза не знали жалости, не знали пощады, в них клубился дым, исходящий от костров алчность и жадности, пылающих внутри, их наполняли неутолимая жажда и неукротимое желание. И Элис не нужно было быть телепатом или эмпатом, чтобы понять, стоящего перед ней вампира нужно остерегаться. Он весь точно был пропитан опасностью. Она окутывала его точно кокон, точно постороннее существо, сросшееся с ним, вошедшее в симбиоз, питающееся алчностью, жестокостью и бессердечием, того, кто с легкостью пользовался своей силой и ловкостью, чтобы получать все желаемое. И это существо выбрасывало тонкие длинные щупальца, пытаясь дотянуться до Элис, пытаясь найти брешь в ее обороне, подчинить ее, заставить хоть на миг усомниться в своей способности защитить себя, в своей безопасности, в устойчивости привычного мира.
Его слова, точно выпад. Элис сощурила золотистые глаза, глядя на вампира. Ей сложно было описать свои эмоции, но назвать их страхом было нельзя. И даже эта опасность не пугала, настораживала, но не пугала. Самоуверенность свойственна многим вампирам. Вот такая, на грани фантастики. Потому что практически любое действие остается безнаказанным. Очень редко бывают случаи, когда они встречают достойный отпор. Но она не была человеком, не была хрупким сосудом, хранящим в себе жизненную силу вампира. И она была способна на многое.
Элис рассмеялась. Звонко и весело, как делала это всегда. Все, что он сказал ей, вызывало лишь смех.
- Ничем не могу помочь, - она отступила от него и его руки, протянутой к ее лицу. Неприятное прикосновение. – Очередь на меня уже расписана, так что, поищи себе другое увлечение.
Он не причинит им вреда? Тонкие брови взлетели вверх, насмешливость сделала золотистый огонек в глазах ярче.
- Ты явно что-то путаешь. Это мы не причиним тебе вреда, если будешь хорошим… мальчиком, - фыркнула она, улыбаясь. Элис встречала многих вампиров, которые были больным тем же недугом – вседозволенность и непомерное самомнение. Но все они были существами взрослыми, и каждый сам выбирает каким именно способом убивать свою бессмертную душу. Конечно, о бессмертности души вампира можно было устраивать целые дискуссии, чем изредка промышляли в семействе Калленов. Но никто наверняка не скажет, поэтому логического завершения у данного действа нет.
- И держи-ка свои руки при себе, засунь их в кармашки и оставь там, если нет силы воли, чтобы удержать их от лишних движений, - посоветовала вампирша. – Я не знаю, кто ты такой, но, кажется, мы встречались. Тогда тебе тем более должно быть известно, что я не ищу новых знакомств, и уж тем более не отвечаю на странные предложения странных личностей в лесу.

 Отправлено: 19.12.11 14:30. Заголовок: Сложно подобрать опр..

Сложно подобрать определение той буре эмоций, что возобладала в сознании Джеймса. Он испытывал облегчение от того, что она жива. Сладкое безумие от того, что рядом. Злость от того, что недоступна, неприступна. И это завораживало еще сильнее. Заставляла лихорадочно просчитывать в уме пути и возможности завоевания желанной. Если бы он был бы человеком, на чтобы это было похоже? На безответную любовь? Сомнительно. Даже буду человеком, он не стал бы отсиживаться в сторонке и тем более отступать от желаемого, завидев издалека соперника. Джеймс был из тех, кто живет по принципу - нет недостижимых целей, есть только неправильно подобранные инструменты осуществления. И он был вампиром, мозг которого привык находить пути там, где, казалось бы, их не должно существовать.
Джеймс неотрывно следил за эмоциями, отражающимися на ее лице. Он всегда смотрел в глаза своим жертвам, оттягивая момент начала трапезы и ловя подступающий страх. Когда биение человеческого сердца учащено, толчки крови сильнее в несколько раз. В этом есть свои преимущества и вкусности. В глазах Элис появилось узнавание. Помнит, конечно же, помнит. Другое дело - никогда не придавала значение. Джеймс намерен стать центром ее вселенной. Он намерен ее заполучить.
Джеймс рассмеялся следом. Никто не принимает слова хищника в серьез, не познакомившись с ним ближе. Как правило, это становится фатальной ошибкой недоверчивого. Джеймс умел быть разным. Его забавляли игры. Игры на доверие, на сближение, на нарушение личного пространства. И лишь когда жертва сама по собственной воли приходит к Джеймсу, лишь когда в ее глазах отображается понимание и страх, он вонзает клыки в шею, осушая полностью кровь из сосуда, по недоразумению названным человеческим телом.
- От тебя ничего и не требуется, - тут же отозвался Джеймс, в его голосе отчетливо проступала насмешливость. - А у очереди есть такой свойство - она может внезапно рассосаться.
Не без помощи, конечно. Джеймс никогда не пасовал, он приходил и брал то, что его заинтересовало. Он сильно сомневался, что и сейчас мнимая толпа поклонников станет хоть каким-либо препятствием. А если и станет. Что ж, разве Джеймс когда-нибудь отказывался от объявленной игры?
Нет, Джеймс ничего не путал. Желтоглазые вампиры смогут дать достойный отпор? Это будет интересным опытом. На протяжении своей жизни он встречал достаточное количество соперников из числа вампиров. А кого встречал, их души давно сгинули в Инферно. Джеймс точно знал, что клан Калленов не станет для него серьезным препятствием, раздражающей помехой - да.
- Хорошо-хорошо, - притворно отозвался Джеймс, будто бы сдавая свои позиции. Ложные представления Элис о том, что она, якобы, защищена в достаточной степени в один прекрасный момент сыграет в пользу Джеймса. Показательно поднял руки вверх, возобновляя неторопливое приближение. Резкий выпад - Элис вновь прижата к дереву, пальцы Джеймса погрузились к сухую кору. Он потянул их вниз, по бокам посыпалась стружка, а на стволе остались глубоки бороздки.
- Заметь, даже не прибегая к помощи рук, я в который раз подчиняю тебя своей власти. И эмоции на твоем лице слишком живо доказывают это. Ты можешь затянуть известный мотив, в котором говорится, что это маскировка, призванная дать мне почувствовать победителем и снизить мое внимание. Я буду знать - это обман.
Джеймс отстранился, но лишь настолько, чтобы Элис вновь стало легче дышать, впрочем, так и не покинул зону личного пространства.
- Так значит, тот вампир, у которого ты лечилась, будучи человеком, тебя обратил. Похвально, что ему хватило самообладания... не дойти до финала. Я был уверен в обратном. Извини, убил твоего родителя, - равнодушно закончил он. Его внутреннее чутье вдруг встрепенулось.
Джеймс насторожился, потянул ноздрями воздух, резко повернул голову вправо.
- Ты чувствуешь? - из горла против воли вырвался рык.

 Отправлено: 25.12.11 20:07. Заголовок: Самомнение и неосвед..

Самомнение и неосведомленность о сопернике чаще всего является огромным просчетом любой стычки, будь то большая кампания или же маленькое, незаметное для мира сражение. Стоящий перед Элис вампир, судя по всему, понятия не имел, что представляет собой семейство Калленов, как, впрочем, и понятия не имел или не хотел иметь о том, что такое семья вообще. А ведь вместе с определением понятия «семья» неизбежно приходило понимание того, что же такое поддержка и взаимопомощь, что такое защита и уверенность, и что такое, осознание и ощущение того факта, что ты не одинок. Элис не знала, что представляет собой этот вампир, что стоит за ним, и какой силой он владеет. И в этом они, наверняка, были схожи. Только вот ее слова скорее были игрой и защитной реакцией, а в его сквозило самодовольство и ощущение безнаказанности. И это была его ошибка. Семья – это не просто слово, не просто понятие, которое применяется для галочки. Это гораздо большее. И никакой мелочный, алчный вампир, чьи глаза горят факелами жажды и желания, не сможет выстоять против тех, кого ведут светлые чувства, кого ведет праведное негодование и желание защищать. Не карать, не брать силой, не забирать, а защищать, отдавая.
Элис поморщилась, когда он толкнул ее к дереву:
- Твои аборигенские замашки не вяжутся с пафосностью фраз, - сделав резкий выпад вперед, Элис оттолкнула его обеими руками. – А прижать к дереву – не значит подчинить. Твоя так называемая воля – всего лишь раздутое самомнение. И твое общество мне неинтересно, чтобы я и дальше терпела его, - и она бы ушла, уже даже развернулась, чтобы исчезнуть за стеной великовозрастных деревьев, могучих стволов, покрытых мхом. Скрыться за стеной все усиливающегося дождя. Но, если все, что происходило только что, воспринималось Элис, как игра, то его слова заставили не просто остановиться, она привлекли ее внимание, завладели им. Потому что он сказал то, что она меньше всего ожидала от него услышать. Разве это может быть правдой? Может, он продолжает эту игру? Но откуда он мог знать, что Элис ничего не помнит о том времени, когда она была человеком? Что ничего не помнит о том, кто сделал ее вампиром, и какими руководствовался причинами, чтобы сделать это? Нет, он не мог знать. Лишь немногим она доверила это, да и, судя по тому, как были выстроены предложения, он и понятия не имел, что ее память прочно заблокировала воспоминания о той другой жизни и о том, кто сделал ее такой, какой она была уже почти столетие. И он не мог знать, что известие о том, что ее создатель мертв, отзовется внутри нее лишь легким разочарованием, что больше нет того вампира, который мог бы пролить свет на прошлое. Хотя, почему же нет? Оставался еще вот этот самоуверенный кретин, который тоже что-то знал, знал ее. Ту ее, которая была хрупкой девчонкой, которой однажды встретился хищник, но не убил, а зачем-то сделал себе подобной.
Элис медленно развернулась, и уже было открыла рот, дабы задать какой-нибудь вопрос, когда блондин привлек ее внимание к разлившемуся в воздухе запаху. Знакомому запаху, который она надеялась больше не почувствовать. Джулиан. Что, черт возьми, он тут забыл? Элис не хотелось повторной встречи. Он уже и так многое сделал, чтобы она могла потерять уважение к нему и начать терять его к себе самой. Девушка поморщилась, отворачиваясь в противоположную от запаха сторону.
- Только его здесь не хватало, - буркнула Элис, не зная, что ей делать – остаться и выяснить все раз и навсегда или же уйти, так и не вызнав у блондина то, что может открыть ей глаза на прошлое, вернуть на место зияющей дыры внутри кусочек паззла, который помог бы ей полностью отринуть то, чего она не помнит, чтобы двигаться дальше без оглядки и постоянного желания, где-то глубоко внутри, знать все. И именно поэтому она осталась стоять на этой поляне, стоять и ожидать, когда запах либо утихнет, либо же станет невыносимым, потому что его владелец явит себя собравшимся и активно препирающимся вампирам.

 Отправлено: 08.01.12 21:14. Заголовок: Когда долгое время п..

Когда долгое время проводишь среди нетронутой человеком природы, когда намеренно лишен общения, когда подчиняешься хищнику, что скрывается внутри, стираются любые рамки понимания человеческого мира, тонкости их отношений и основы сотворения дозволенной маски. Джеймс не считается с людским мнением, оно ему ни к чему. Стоящая перед ним... девушка была настолько человечной, что невольно хотелось пробудить в ней ее истинную сущность. Хотелось раззадорить, соблазнить, увлечь.
Слова девушки его ничуть не задевали. Они вызывали интерес. Ему стало интересно, в какой именно момент, она переменит свое мнение. А смена точки зрения неизбежна. Он давно понял и принял к сведению, что в его власти менять окружающий мир. Не только человеческий, впрочем, он его мало интересовал. Ему нравились игры, иногда основанные на человеческом факторе, но большей частью на вампирской сущности. Последнее было куда интереснее и динамичнее. Джеймс умело подбирал декорации, с педантичностью подходил к постановке спектакля и до поры до времени наблюдал за живой импровизацией своей жертвы. Идеальные игры.
Ему стало любопытно - что эта девочка знает о подчинении. Сомнительно, что она когда-либо являлась объектом подчинения, склонения к насилию. Очень сомнительно. В ее человеческой жизни плохое случилось лишь одно - ее родители добровольно отказались от дочери и собственноручно заперли ее в приюте для душевнобольных, а через некоторое время - тогда Элис еще не была превращена - подписали акт о смерти дочери. Что касается остального - жизни после обращения - Джеймс не знал. Но на ее руках, на лице, на шее не было ни единого шрама, оставленного вампиром, а это значит, что ее жизнь протекала относительно спокойно, быть может, даже счастливо.
И все же она права. Прижать - не значит подчинить. Не значит, победить. Джеймсу не раз приходилось примерять тщательно сотканную маску жертвы, чтобы впоследствии нанести сокрушительный удар. Приятно видеть, когда перед смертью жертва осознает всю паутину, что создал Джеймс вокруг. Осознает, пытается барахтаться и принимает всю тщетность своих ошибок.
Слова об ее прошлом - первая шелковая нить его паутины, что он намерен сплести вокруг Элис. Будет ли она затрагивать все ее семейство - под вопросом. А если и будет, то по их собственной воле, если надумают помешать планам Джеймса. И сейчас в его сознании только начинал вырисовываться нужный узор, готовилась основа и рисовались первые штрихи.
Джеймс не приемлет, когда его перебивают, тем более, когда в его дела без спроса вмешиваются. Появление запаха незнакомца не путало карты, но раздражало, заставляя периодически отвлекаться и подавлять инстинкт охотника. Он хотел было дать возможность вампиру уйти, позволив себе сполна насладиться компанией Элис. Но ее слова перечеркнули его намерение. Так значит, в округе бродит вампир, который заслужил недовольство Элис? Джеймс сорвался с места, а уже через несколько мгновений скрутил руки незнакомцу за спиной. Схватка была недолгой. Незнакомцу не хватало хитрости, он шел в лобовую атаку, и так и не смог задеть Джеймса. Даже не интересно.
Ищейка повернулся в ту сторону, в которой он оставил Элис.
- Так значит, присутствие этого создания для тебя нежелательно?

 Отправлено: 15.01.12 01:44. Заголовок: Ситуация изначально ..

Ситуация изначально не была обычной, логичность происхождения и последовательности действий оставляла желать лучшего, и появление Джулиана все только усугубило. Вот Элис стоит и пытается решить, что же для нее важнее сейчас – все-таки получить ответ на давно, очень давно, интересующий ее вопрос или же просто развернуться и уйти, не отдавая блондину в руки отмычку к двери ее души и сознания, а мгновение спустя ситуация изгибается, меняя угол наклона, и теперь уже Элис смотрит на то, как в руках светловолосого вампира корчится другой, тот, который совсем недавно казался иной отмычкой к прошлому, но более сознательному, тому, которое возможно вспомнить, но не очень-то и хочется это делать.
Несознательное движение вперед, вслед за Джеймсом, когда тот сорвался с места и затеял эту схватку, с тем, кто прервал их разговор. Схватка вампиров всегда выглядит чарующе, мимолетные, неуловимые глазу человека движения, казалось бы, не нарушающие ткани пространства, не затрагивающие воздух, существующие как бы вне его, вне обычного понимания реальности и вне законов физики, но последствия всегда реальные. Элис никак не может повлиять на исход, до конца даже не понимая, чем вызван этот нелепый приступ соперничества. И лишь когда движения замедляются, когда ткань мира выравнивается, разглаживаясь и являя соперников, она ловит взгляд сперва одного, затем – другого. И вот он, момент понимания, что стоящие перед ней хищники, даже если ранее они не представляли угрозу друг для друга, даже не задумывались о существовании друг друга, теперь уже не смогут закончить этот бой ничьей. Один ни за что не простит другому поражения, выбрав целью месть, если удастся высвободиться. Другой не отпустит жертву, пусть и очевидно, что соперники не равны.
Пожалуй, ей все-таки стоит развернуться и уйти. Позволить им закончить начатое, не видеть последствий, сбежать от них, отгородиться стеной равнодушия. Ведь ни один из них не принес в ее мир тепла и жизни. Джулиан своим нетактичным поведением растоптал все то доброе, что она могла вспомнить о нем, о них, о том времени, когда она еще не была Элис Каллен, не была Миссис Джаспер Уитлок, не была цельное, настоящей, живой. Джеймс же вообще был для нее незнакомцем, который, быть может, действительно что-то знал о ее жизни в бытность человеком, а, что тоже возможно, просто знал, что она не помнит этого, и поэтому решил сыграть подобным образом, небрежно бросив нужную фразу в правильно подобранный момент. По крайней мере, у нее не было оснований верить ему, впрочем, как и не верить тоже. Но Элис стояла и смотрела. Смотрела в красные глаза одержавшего верх и отчетливо, каждой клеточкой тела, понимала, что случиться дальше, вне зависимости от того, как она поступит и что скажет. Нет, Элис Каллен, вовсе не была легкомысленной.
Вампирша качнула головой, сбрасывая оцепенение. Ее взгляд стал серьезнее, она приняла решение. Чтобы ни произошло между ней и Джулианом, в память о тех светлых эмоциях, которые когда-то он подарил ей, она может хотя бы попробовать, сказать хоть слово, отлично понимая безнадежность ситуации. А дальше, пусть разбираются сами. И ей почти все равно. Сейчас ей практически все равно, что случиться дальше. Но одно она знает точно, все, что случиться, будет лишь доказательством того, что блондину нельзя верить, ни за что нельзя.
- И его, и твое присутствие, для меня нежелательно. Так что, быть может, вы оба захотите провалиться прямиком туда, где вам самое место? – и лишь мгновение Элис помедлила, прежде чем развернуться и отправиться прочь. Пусть разбираются сами. Они взрослые мальчики. И если одному из них уготовано уйти в небытие, то ее это касаться не должно. И видеть она этого не желает.

 Отправлено: 15.01.12 10:39. Заголовок: Все закончилось в сч..

Все закончилось в считанные минуты. Этот вампир, что тщетно пытался вырваться из хватки Джеймса, не представлял для последнего ни малейшего интереса. Не будь рядом Элис, Джеймс, возможно, предпочел бы немного развлечься, загоняя жертву в направлении мышеловки. Но присутствие этого незнакомца было нежелательным как для Джеймса, так и для Элис, а значит, за принятые решения нужно расплачиваться. Будь сильнее и не думай о расставленных капканах. Или подумай, прежде чем сунуться на чужую территорию - а хватит ли силы и умений дать отпор. Этот вампир не привык думать прежде, чем совершить действо, а за подобный промах чаще всего приходится расплачиваться собственной жизнью. Джеймс не видел причин, по каким бы он не мог стать персональным вершителем судеб, по каким бы он должен отказывать себе в удовольствии. Ему нравилась эта роль. За прошедшие полувека с копейками на его жизнь не раз покушались. И оставались ни с чем, в буквальном смысле, низвергнутые в ничто.
Поведение Элис было не понятным для Джеймса, но вполне обоснованным. К чужакам априори относятся с настороженностью. К опасным чужакам - с негативом и опаской. Джеймс подумал о том, что захоти взять ее силой, она уже была бы в его руках, отчаявшаяся и прекратившее всякое сопротивление. Он мысленно представил подобную сцену. Разве он этой крохе может доставить боль? Джеймс точно знал, что ему нужна игра. Ожидание и подготовка всегда интереснее события, на которого были брошены все силы. В любом случае, старт объявлен, а к финишу они придут вместе. Вместе с Элис. Таковы условия его игры.
Джеймс медлил, ожидая, когда она отойдет на достаточное расстояние. К чему шокировать кроху насилием? Джеймс обхватил одной рукой голову своей жертвы и резко крутанул в сторону. Послышался характерный треск, спугнувший птиц с близлежащей окрестности. Джеймс оскалился, зашипев. Быстро обшарил карманы незнакомца, задержался взглядом на гербе, что был вышит на внутренней стороне его накидки. Нет, даже этот знак не смутил Ищейку. Он вынес свое правосудие. И оно не оспаривается. Достав из кармана штанов зажигалку, Джеймс тронул огнем сгиб шеи и резко отскочил, с некоторым удовольствием наблюдая за вспыхнувшим телом. Повернул голову в сторону, в которой исчезла Элис, бросил взгляд по сторонам.
Нет, так просто она не уйдет. Джеймс не тот, к которому без опаски можно поворачиваться спиной. Возможно, ее интуиция и шепчет, что незнакомец не причинит ей вреда. На ее месте, вампир вел бы себя чуть-чуть осторожнее, заинтересованне. Откровенное наплевательство и нежелание вступать в контакт могут спровоцировать иное отношение незнакомца. Джеймс подумал о том, что возможно жизнь Элис текла, словно мед. Неужели не сталкивалась с иными вампирами? Неужели не была знакома с опасностью, следующей по пятам, и алчным взором врагов? Или настолько уверена в своей неприкосновенности?
Джеймс решил, что немного разбавить ситуацию непринужденной игрой будет уместно. Он рванул в сторону, делая полукруг в отношении прямого пути своей знакомой. По его расчетам, она двигалась сравнительно медленно. Прикинул, через какое время она будет в выбранном им месте, Джеймс привалился к толстому стволу дерева, скрестил руки на груди и с легкой усмешкой на лице принялся ожидать. Ждать пришлось не долго. И пока Элис его еще не видит и не чувствует – а ветер дул по направлению ее бега, принося ее аромат и унося вдаль его - но уже может услышать, Джеймс бросил ей на перерез:
- Оказывается, твой дружок из шайки Волтури? – в его голосе насмешливость, и ни капли неодобрения за укрытие информации. – Наверное, ценным был кадром?

 Отправлено: 23.01.12 11:20. Заголовок: Элис не хотела это в..

Элис не хотела это видеть. Не хотела знать. Не хотела принимать в этом участия. И никогда бы не подумала, что может стать не просто свидетелем смерти Джулиана, но и тем, кто не вмешается, кто развернется и уйдет. Она не желала ему смерти, но и быть частью его жизни тоже не желала. Но не это стало причиной того, что Элис сейчас шла вперед, удаляясь от места вампирьей стычки. Она давно и слишком хорошо усвоила, что девочке не стоит вмешиваться, когда мальчики ссорятся. И кем бы ни были эти мальчики, в каком возрасте они бы ни находились, ситуация от этого не меняется ни коим образом. А если тебе вдруг хватит глупости вмешаться, прикрывая грудью того, кто, по твоему мнению, слабее, то ты же потом и останешься виноватой. Инстинкты, первобытные, первозданные. Они были сильны в вампирах, проявляясь в куда более гипертрофированной форме, нежели в людях, тем самым приближая их к животным. И именно эти инстинкты часто приходили на помощь, предостерегая от поспешных действий. Смешиваясь с разумом, накладываясь на имеющийся опыт, инстинкты подсказывали, защищали, а порой и толкали на какие-то иные поступки, отличные от тех, которые свойственны. И сейчас Элис все дальше и дальше уходила от той поляны, где вершилась судьба очередного представителя вампирской расы, который, ведомый своими инстинктами, забрел в ловушку, где его подстерегал более подготовленный собрат. И у девушки не было иллюзий по поводу того, кто выйдет победителем из этой стычки. Только вот слышать этот момент победы, вычленяя каждый мимолетный звук, она совершенно не желала. Но ее никто не спрашивал о желаниях, и поэтому Элис слышала. Слышала, как завершилась битва, как куски вампирской плоти отделялись друг от друга, как тихое, победное шипение сорвалось с губ блондина, празднующего победу.
Вампирша остановилась, прикрыв глаза. И мгновение спустя продолжила путь. Дань памяти. Пусть Джулиан не был ей хорошим товарищем, пусть опорочил все, что между ними когда-либо было недавней выходкой, но когда-то в ее жизни было место и для него. И в память об этом, стоит уделить мгновение на прощание. Прощание и прощение. Она прощает его. Прощает за все то, что он так или иначе сумел привнести в ее жизнь. И отпускает, обещая никогда более ни словом, ни делом не оскорблять его памяти, и, по возможности, не вспоминать о нем вовсе.
Дождь. Он забивает обоняние, смешивает запахи, размывая их четкие границы. Но после дождя всегда вновь выходит солнце, а ощущение власти над миром через обоняние возвращается. Ведь стоит уйти дождю, и все запахи вновь наполняются пьянящей густотой, точно пытаясь отыграться за упущенные моменты соития и отсутствия четкости, индивидуальности. Так происходит по большей части везде. Везде, даже здесь в Форксе, где влажность и количество осадков переходят все границы. И вот дождь успокаивается. Шум капель в кронах прекращается. И лишь с листьев все еще стекают крупные бриллианты небесной воды. И Элис уже чувствует, что ее ждут. Запах блондина усиливается, а мгновение спустя из-за деревьев выступают очертания его фигуры, несущейся навстречу.
Элис едва заметно кривит губы и качает головой, продолжая осторожно ступать по лесной почве, точно по тонкому льду. Обходя преследователя по дуге, настороженно глядя ему в глаза, в которых то и дело просыпаются алые всполохи.
- Если так интересно, поинтересуйся у них, - фыркнула она, продолжая танцующие движения. Сейчас, когда его внимание больше не занято борьбой за территорию, Элис наблюдает за ним с настороженностью. Ей не нравится эта игра в кошки-мышки, не нравится преследование, не нравится ощущать на себе взгляд этих пугающих глаз, в которых так отчетливо проступает желание, такое яркое, животное желание.
- Вот интересно, - она замерла, перенеся вес тела на мыски и точно зависнув над землей, - Судя по твоим словам, ты знаешь меня около сотни лет. Так, где же тебя носило все это время? Что-то ты не спешил осчастливить меня своим вниманием. Откуда такой всплеск чувств сейчас? Или ты по натуре тугодум?

 Отправлено: 16.02.12 15:00. Заголовок: Иногда Джеймс крайне..

Иногда Джеймс крайне недолюбливал свою сущность. Конечно, она была идеальна во всех отношениях. Конечно, ни единой уязвимости в совокупности со здравомыслящим мозгом. Ему больше пятисот лет и он до сих пор жив. Да, на его теле есть шрамы, которые с ним будут вечность. Это всего лишь досадные ссадины, полученные в стычках. По сути, жизнь вампира скучна. Да, Джеймс ввязывался в заварушки, бойни, войны. И всегда выходил живым. Его нещадно трепали, и все же он был способен на хитрость, на правильный расчет своих сил и сил противника, на расстановку приоритетов.
Но это всего лишь одна сторона медали. Иногда ему до жути хотелось после победы потянуться, ощутив приятную усталость в мышцах, почувствовать себя живым. Да, даже Джеймсу были не чужды эмоции. Но подобное желание возникало отнюдь не часто. Большую часть времени он ассоциировал себя с бездушной машиной, вестником смерти, цепным псом Люцифера, властителем душ собственной персоной.
А сейчас хотелось ощутить. Почувствовать ощутимое превосходство. Чувство собственного восходства. Хотелось впечатлить Элис. Однако она казалась вовсе незаинтересованной. Парадоксально. Она интриговала его все больше и больше. Он не понимал ее, но хотел узнать. Ее действия и эмоции не подавались прогнозу. Она вообще вся состояла из непредсказуемости. Джеймс очарован ее. Как тогда – в той больнице для сумасшедших. Лишь с единственной разницей – тогда он хотел ее крови, сейчас он хочет ее всю.
Джеймс следил за Элис. Это доставляет удовольствием. Насторожена. Боится? Разумный инстинкт самосохранения. Обходит полукругом, и Ищейка расплывается в улыбке. Там, где есть опасность – никогда не скучно. Вскоре она поймет, проникнется и останется рядом. Извечный бег за удовольствием привязывает, манит, пленит. И Джеймс подсадит на свой образ жизни Элис. По-другому просто быть не может.
- Спросить у Волтури? – Джеймс выразительно прыснул со смеху. – Чести много, - он указал кивком в сторону еще горящего тела вампира. – Минус один хвост оплота грязи. Очистим мир от мерзости, - Джеймс крайне категорично относился не только к Волтури, но и любой власти, которую так или иначе навязывают на его свободу. Все, кто посягал на его интересы – давно стерты с лица земли. Волтури себя провозгласили, но Джеймс с ними не пересекался. Их слова – лишь пафос. И пока они сидят на тронах, провозглашая себя владыками, Ищейке нет до них никакого дела. Будут мстить? Пожалуйста. Джеймс даст отпор.
Однако эта вампирша с песочными глазами быстро учится. Сообразительная. Ответная шпилька в ответ. Джеймс против воли улыбается. Приятно, когда твои уроки даром не проходят.
- Действительно интересно? – переспросил Джеймс, не скрывая восторга. Интерес – достаточно весомое преимущество. Интерес всегда предшествует некоему взрыву, будь то это чувства или боевая активность. Интерес противоположен равнодушию, а это уже маленький шаг к победе.
Джеймс отступил на шаг назад.
- Еще увидимся, - и, развернувшись, исчез среди пушистого ельника.